Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура

Культура реальной виртуальности: интеграция электронных средств коммуникации, конец массовой аудитории и возникновение интерактивных сетей

Введение

Приблизительно за 700 лет до Рождества Христова в Греции было сделано решающее изобретение - алфавит. Эта концептуальная технология, по утверждению таких ведущих специалистов по классическому периоду, как Хэвлок, стала основой развития западной философии и науки в том виде, какими мы их знаем сегодня. Она позволила преодолеть разрыв между устной речью и языком, отделив сказанное от говорящего и сделав возможным концептуальный дискурс. Этот исторический поворотный пункт был подготовлен тремя тысячелетиями эволюции устной традиции и неалфавитных форм коммуникации. Греческое общество достигло, по словам Хэвлока, нового состояния мышления, "алфавитного мышления", вызвавшего в человеческой коммуникации качественные изменения1. Правда, широкое распространение грамотности началось только много столетий спустя, после изобретения и распространения печатного станка и производства бумаги. Тем не менее именно алфавит создал на Западе ментальную инфраструктуру для кумулятивной, основанной на знаниях коммуникации.
Однако новый алфавитный порядок, делая возможным рациональные рассуждения, отделил письменное общение от аудиовизуальной системы символов и восприятий, столь важной для всестороннего развития человеческой мысли. За опору, которую получила человеческая практика в письменном дискурсе, пришлось платить, воздвигнув, эксплицитно и имплицитно, социальную иерархию между письменной культурой и аудиовизуальным выражением. Мир звуков и изображений был отодвинут на задний план, в искусства, имеющие дело с личной сферой эмоций и общественным миром литургии. Конечно, в XX в. аудиовизуальная культура взяла исторический реванш, сначала в кинофильмах и радиовещании, затем в телевидении, преодолев влияние письменной коммуникации в сердцах и душах большинства людей. И в самом деле, за раздраженными жалобами интеллектуалов на телевидение, до сих пор господствующими в социальной критике электронных средств массовой информации, скрывается расхождение между благородной алфавитной и чувственной, нерефлективной коммуникацией2.
Технологическая трансформация неменьших исторических масштабов состоялась 2700 лет спустя. Она воплощается в интеграции различных способов коммуникации в интерактивные информационные сети. Иными словами, формируются супертекст и метаязык, впервые в истории объединяя в одной и той же системе письменные, устные и аудиовизуальные способы человеческой коммуникации. Различные измерения человеческого духа объединяются в новом взаимодействии между обоими полушариями мозга, машинами и социальными контекстами. При всей научно-фантастической идеологии и коммерческой рекламе, окружающих возникновение так называемого информационного суперхай-вея, нам вряд ли стоит недооценивать его значение3. Потенциальная интеграция в одной и той же системе текстов, изображений и звуков, взаимодействующих из множества различных точек, в избранное время (в режиме реального времени или с запаздыванием), в глобальной сети и в условиях открытого и недорогого доступа, фундаментально меняет характер коммуникации. А коммуникация определяет формирование культуры, поскольку, как пишет Постмен, "мы видим... реальность не такой, как она есть, но такой, как наши языки позволяют нам ее видеть. А наши языки - это наши средства массовой информации. Наши СМИ - это наши метафоры. Наши "метафоры создают содержание нашей культуры"4. Поскольку культура вводится и передается посредством коммуникации, сами культуры, т. е. наши исторически построенные системы верований и кодов под влиянием новой технологической системы подвергаются фундаментальному преобразованию - с течением времени все больше и больше. В момент написания этой книги такая система еще не полностью заняла свое место, и в ближайшие годы ее развитие будет проходить неравномерно как во времени, так и в географическом пространстве. Однако несомненно, что она разовьется и охватит, по меньшей мере, доминирующие сферы деятельности и ведущие сегменты населения всей планеты. Более того, в отдельных фрагментах и элементах она уже присутствует в новой системе СМИ, в быстро меняющихся телекоммуникационных системах, в сетях взаимодействий, уже сформированных вокруг Интернета, в воображении людей, в политике правительств, на чертежных досках в штаб-квартирах корпораций. Появление новой системы электронной коммуникации характеризуется ее глобальными масштабами, интегрированием всех средств массовой информации, и ее потенциальная интерактивность уже меняет нашу культуру и изменит ее необратимо. Но здесь возникает проблема действительных условий, характеристик и эффектов таких изменений. Занимаясь вполне определенным кругом вопросов, разработка которых еще находится в эмбриональном состоянии, можем ли мы оценить их потенциальное влияние, не впадая в крайности футурологии, от которой наша книга стремится резко отмежеваться? В то же время без анализа трансформации культур при новой электронной коммуникационной системе всеобъемлющий анализ информационного общества будет содержать фундаментальные дефекты. К счастью, несмотря на то, что налицо технологическая неоднородность, в истории наблюдается множество случаев социальной целостности, которые позволяют анализировать тенденции на основе наблюдения явлений, подготовивших формирование новой системы в последние два десятилетия. И в самом деле, один из главных компонентов новой коммуникационной системы - средства массовой информации, структурированные вокруг телевидения, - изучен вплоть до мелких деталей5. Их развитие в направлении глобализации и децентрализации предсказал в начале 1960-х годов Маршалл Маклюэн, великий провидец, который, несмотря на чрезмерное пристрастие к гиперболам, революционизировал мышление в сфере коммуникаций6. В этой главе я прослежу вначале ход формирования средств массовой информации и их взаимодействие с культурой и социальным поведением. Затем я оценю их трансформацию в 1980-х годах, связанную с возникновением децентрализованных и диверсифицированных "новых СМИ", подготовивших в 1990-х годах формирование систем мультимедиа. Затем я обращусь к другой системе коммуникации, организованной вокруг компьютерных сетей, в связи с возникновением Интернета и удивительного спонтанного развития новых видов виртуальных сообществ. Хотя это относительно новое явление, мы все же располагаем достаточным количеством эмпирических наблюдений, сделанных во Франции и Соединенных Штатах, чтобы сформулировать на разумных основаниях ряд гипотез. Наконец, я попытаюсь свести вместе то, что мы знаем об обеих системах, чтобы поразмышлять о социальных аспектах их предстоящего слияния и влиянии такого слияния на процессы коммуникации и самовыражения культуры. Я утверждаю, что под мощным воздействием новой коммуникационной системы, опосредованным социальными интересами, политикой правительств и стратегиями бизнеса, рождается новая культура: культура реальной виртуальности, чье содержание, динамика и значение будут показаны и проанализированы на последующих страницах.

1 Havelock, 1982 (особенно с. 6-7).
2 Критический обзор этих идей см.: Postman (1985).
3Документированное изложение данных об информационном суперхайвее по состоянию на конец 1994 г. см.: Sullivan-Trainor (1994). Обзор социальных и экономических тенденций в средствах передачи новостей и компьютерной коммуникации на международном уровне см. в насыщенном специальном приложении НаЫа el Future к испанской газете El Pais/World Media (9 марта 1995 г.).
4 Postman 1985:15.
5 Эволюцию исследований СМИ см. в Williams et al. (1988).
6Ретроспективный обзор теорий Маклюэна см. в его посмертной книге McLuhan and Powers (1989).

Ключевые слова

ВНЕВРЕМЕННОЕ ВРЕМЯ / ИНФОРМАЦИОНАЛЬНАЯ СРЕДА / ИННОВАЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО / КУЛЬТУРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ / НОВАЯ ЭКОНОМИКА / НОВОЕ СОЦИАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО / САМОПРОГРАММИРУЮЩАЯСЯ РАБОЧАЯ СИЛА / СЕТЬ / ФИНСКАЯ МОДЕЛЬ / "ЦИФРОВОЙ РАЗРЫВ" / TIMELESS TIME / INFORMATIONAL ENVIRONMENT / INNOVATIVE SOCIETY / CULTURAL IDENTITY / NEW ECONOMY / A NEW SOCIAL SPACE / SELF-PROGRAMMING WORKFORCE NETWORK / THE FINNISH MODEL / DIGITAL DIVIDE

Аннотация научной статьи по экономике и бизнесу, автор научной работы - Скибицкий Марк Михайлович

Статья посвящена анализу трудов крупнейшего исследователя информационной эпохи и новой экономики М. Кастельса. Рассматриваются положения ученого о сущности информационального общества, в котором генерирование, обработка и передача информации становятся источниками производительности и власти; о сетевом характере постиндустриального общества и о функционировании эффективной сетевой формы экономической организации. Несомненным крупным теоретическим достижением М. Кастельса автор считает принципиальную важность различения глобальной и мировой экономики, учение о формировании нового социального пространства , новой темпоральности, об определяющей роли инновационной среды в системе технологических инновационных комплексов. В статье большое внимание уделено анализу М. Кастельса системы и движущих сил новой, электронной экономики, роли Интернета, ключевой роли «самопрограммирующейся рабочей силы », а также возникновения острейшего социального противоречия между «Интернет имущими» и «Интернет неимущими» и «цифрового разрыва», ведущего к маргинализации немалой части мирового населения. Автор считает, что для концептуального понимания многообразия моделей современного социокультурного развития (особенно для разработки модели развития России) большое значение имеет рассмотрение содержания труда М. Кастельса и П. Химанена, посвященного финской модели информационного общества, фундаментальными компонентами которой являются сочетание активной роли государства и дерегулирования, включение в это общество всего населения, культурная идентичность и сильные национальные чувства.

THE AGE OF INFORMATION AND THE NEW ECONOMY IN THE WORKS OF MANUEL CASTELLS

This article analyzes the works of the largest researcher of the information age and the new economy , M. Kastels. Considered are the scientist’s theses about the nature of informational society in which the generation, processing and transmission of information are sources of productivity and power; about the network nature of the post-industrial society and on the functioning of an effective network formof economic organization. The author considers the following fundamental importance of distinguishing between the global and world economy, the formation theory of a new social space , a new temporality, the determining role of the innovation environment in the system of technological innovation systems to be a doubtless major theoretical achievement of M. Kastels. In the article a lot of attention is devotedto the analysis by M. Kastels of system and the driving forces of the new, digital economy, the role of the Internet, the key role of “self-programming workforce”, as well as an acute social conflict between the “the Internet haves” and “the Internet have-nots” and the Digital Divide , leading to the marginalization of a large part of the world’s population. The author believes that the conceptual understanding of the diversity of models of contemporary social and cultural development (especially for the working out of the Russian development model) has a great importance to the consideration of the contents of the paper by M. Kastels and P. Himanen, dedicated to the Finnish model of the information society, the fundamental components of which are a combination of the active role of the state and deregulation, inclusion of all people into that society, a strong cultural identity and national feelings.

Текст научной работы на тему «»

УДК 004: 316

Информационная эпоха и новая экономика в трудах Мануэля Кастельса

СКИБИЦКИЙ МАРК МИХАЙЛОВИЧ,

д-р философских наук, профессор кафедры «Философия» Финансового университета при Правительстве Российской Федерации E-mail: [email protected]

Аннотация. Статья посвящена анализу трудов крупнейшего исследователя информационной эпохи и новой экономики М. Кастельса. Рассматриваются положения ученого о сущности информациональ-ного общества, в котором генерирование, обработка и передача информации становятся источниками производительности и власти; о сетевом характере постиндустриального общества и о функционировании эффективной сетевой формы экономической организации. Несомненным крупным теоретическим достижением М. Кастельса автор считает принципиальную важность различения глобальной и мировой экономики, учение о формировании нового социального пространства, новой темпоральности, об определяющей роли инновационной среды в системе технологических инновационных комплексов. В статье большое внимание уделено анализу М. Кастельса системы и движущих сил новой, электронной экономики, роли Интернета, ключевой роли «самопрограммирующейся рабочей силы», а также возникновения острейшего социального противоречия между «Интернет имущими» и «Интернет неимущими» и «цифрового разрыва», ведущего к маргинализации немалой части мирового населения. Автор считает, что для концептуального понимания многообразия моделей современного социокультурного развития (особенно для разработки модели развития России) большое значение имеет рассмотрение содержания труда М. Кастельса и П. Химанена, посвященного финской модели информационного общества, фундаментальными компонентами которой являются сочетание активной роли государства и дерегулирования, включение в это общество всего населения, культурная идентичность и сильные национальные чувства.

Ключевые слова: вневременное время, информациональная среда, инновационное общество, культурная идентичность, новая экономика, новое социальное пространство, самопрограммирующаяся рабочая сила, Сеть, финская модель, «цифровой разрыв».

The age of information and the new economy in the works of Manuel Castells

SKIBITSKIY MARK MIKHAILOVICH,

Doctor of Philosophical sciences, Professor of Philosophy Department of the Financial University under the Government of the Russian Federation E-mail: [email protected]

Abstract. This article analyzes the works of the largest researcher of the information age and the new economy, M. Kastels. Considered are the scientist"s theses about the nature of informational society in which the generation, processing and transmission of information are sources of productivity and power; about the network nature of the post-industrial society and on the functioning of an effective network form

of economic organization. The author considers the following - fundamental importance of distinguishing between the global and world economy, the formation theory of a new social space, a new temporality, the determining role of the innovation environment in the system of technological innovation systems - to be a doubtless major theoretical achievement of M. Kastels. In the article a lot of attention is devoted to the analysis by M. Kastels of system and the driving forces of the new, digital economy, the role of the Internet, the key role of "self-programming workforce", as well as an acute social conflict between the "the Internet haves" and "the Internet have-nots" and the Digital Divide, leading to the marginalization of a large part of the world"s population. The author believes that the conceptual understanding of the diversity of models of contemporary social and cultural development (especially for the working out of the Russian development model) has a great importance to the consideration of the contents of the paper by M. Kastels and P. Himanen, dedicated to the Finnish model of the information society, the fundamental components of which are a combination of the active role of the state and deregulation, inclusion of all people into that society, a strong cultural identity and national feelings.

Keywords: timeless time, the informational environment, innovative society, cultural identity, a new economy, a new social space, self-programming workforce network, the Finnish model, the Digital Divide.

Мануэль Кастельс - выдающийся ученый ХХ столетия, крупнейший исследователь информационной эпохи и сетевого общества. В его мощном методологическом арсенале сочетаются философские, социологические и экономические подходы. Кастельс родился в Испании в 1942 г., участвовал в антифранкистском движении, а в возрасте двадцати лет эмигрировал во Францию, где учился у знаменитого социолога Алена Турена.

12 лет Кастельс преподавал социологию в Высшей школе социальных наук в Париже, является профессором Калифорнийского университета (Беркли). Ученый был приглашен для чтения лекций в университеты Женевы, Сингапура и многих других. Его перу принадлежат более 20 монографий, изданных во многих странах Европы, Америки и Азии.

Кастельс неоднократно бывал в нашей стране. В апреле 1992 г. он возглавлял Комиссию советников российского правительства по социальным проблемам переходного периода. В подготовленном конфиденциальном докладе говорилось: «Рыночная экономика не работает вне институционального контекста. Ключевая задача продвижения реформ в России сегодня - построить институциональный контекст, дабы создать условия, необходимые для рыночной экономики... Рынок не является заменой государства, он есть его дополнение, без государства рынок не может работать» . Однако российские горе-либералы не

вняли советам известных западных ученых и ввергли россиян в пучину страданий и бедствий 90-х годов.

В начале творческого пути Кастельс изучал проблемы урбанизации, для анализа которых использовались элементы марксистской методологии. Со временем в центре внимания ученого стал процесс информатизации, качественного изменения всех видов социальной деятельности, межличностного общения, образа жизни человека на основе использования информации с помощью информационных технологий. Нелинейно развивающийся процесс информатизации обусловил в 60-70-е гг. ХХ столетия развертывание информационной революции, формирование информационного общества.

Выход в свет трехтомного труда Кастельса «Информационная эпоха: экономика, общество и культура» (1996-2000 гг.), поражающего своей масштабностью, глубиной теоретико-методологических подходов, творческим осмыслением многочисленных источников, явилось крупным событием в изучении тенденций эволюции современного общества. Российское издание содержит часть этого знаменитого труда. В книге имеется посвящение: «Эмме Киселе-вой-Кастельс, без чьей любви, сотрудничества и поддержки эта книга не существовала бы».

Теория Кастельса отличается существенной новизной от имеющихся концепций информационного общества (Д. Белла, Э. Тоффлера,

А. Турена и др.). По его мнению, функционирование информации присуще человеческому обществу на всем протяжении истории цивилизации. Что же касается постиндустриального общества, то в нем генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти.

Поэтому Кастельс называет постиндустриальное общество «информациональным» и считает его Сетевым: в нем господствующие функции и процессы реализуются по принципу сетей. Понятие «сетевое общество» («общество сетевых структур») ученый ввел в научный оборот в 1996 г. На основе распространения электронных коммуникаций на всю жизнедеятельность социума возникает глобальная электронная коммуникационная система - Сеть (ин-фомагистраль, Всемирная паутина) - система особых открытых структур, ячеек и узлов, способных на основе коммуникаций к неограниченному расширению в рамках данной сети путем использования аналогичного коммуникативного кода. Сеть обладает гибкостью, адап-тированностью, эволюционной сущностью. Она моделирует главное свойство мозга - способность к самообучению.

Социальные структуры, имеющие сетевую основу, очень динамичны, открыты для инноваций и не могут потерять сбалансированность. Сетевые структуры имеют не вертикальные иерархические взаимосвязи, а горизонтальные, с меньшим уровнем управления.

Сеть, осуществляя децентрализацию организованных структур за счет автономных филиалов (узлов) и электронных рынков, позволяет провести эффективный максимальный охват экономического пространства. В индустриальном обществе расширение экономической сферы затруднено из-за закрытости структур. Однако важно отметить, что сетевые структуры уступают иерархически организованным структурам в способности в короткое время централизованно концентрировать ресурсы. Можно сделать важный вывод о формировании в информациональном обществе новой онтологической реальности: символическая и семантическая среды приобретают первенствующее значение по сравнению с физической,

становятся новой онтологической реальностью. В информациональном обществе господствует сетевая форма экономической организации, сердцевиной новых форм экономической активности является сетевое предприятие.

Фундаментальное концептуальное значение имеет положение Кастельса о различии глобальной и мировой экономики. Глобальная экономика - это особый исторический феномен, результат развития всемирно-исторических процессов информатизации и глобализации. Фундаментальная составляющая современной социоэкономической картины мира - процесс глобализации - подчиняет себе экономическую деятельность в планетарном масштабе. Формируется глобальная экономика как новый субъект истории, основополагающий фактор, доминирующая структура мироустройства в начале III тысячелетия. Сущность глобальной экономики состоит в том, что она функционирует в режиме реального времени, как единая система в масштабе всей планеты. Три глобальных города - Лондон, Нью-Йорк и Токио двадцать четыре часа в стуки пропускают через себя огромные потоки разнокачественных данных. Та экономическая система, которая не функционирует в рамках глобальной экономики, обречена на деградацию.

Значительный теоретический интерес представляет развиваемая Кастельсом концепция социального пространства и времени в инфор-мациональном обществе. Сетевое общество основано на пространстве потоков и на вневременном времени. Местности лишаются в значительной степени своего географического, исторического, экономического и культурного значения, они реинтегрируются в функциональные сети. Пространство мест заменяется пространством потоков, которые являются выражением доминирующих в жизни общества процессов. Информациональное общество строится вокруг потоков капитала, технологий, информации, изображений, символов, звуков. Нью-Йорк, Токио и Лондон - это не места, а потоки, процессы.

Кастельс выдвигает гипотезу: для сетевого общества характерно уничтожение биологической и социальной ритмичности, связанной с потоками жизненного цикла . Это

новая концепция темпоральности: вневременное время.

В новой коммуникационной системе время стирается. Прошлое, настоящее и будущее могут быть запрограммированы таким образом, что они будут взаимодействовать друг с другом в одном и том же сообщении. Линейное, необратимое, измеримое, предсказуемое время дробится на куски, происходит релятивизация времени в соответствии с социальными контекстами. Имеет место размывание жизненного цикла, что ведет к социальной аритмии: принцип жизненной последовательности из биологического становится социобиологическим, опирается на гибкую реальность.

Кастельс подчеркивает особое значение использования времени как фундаментального актива капитала. В сетевом обществе гибкая система управления опирается на гибкую темпо-ральность. Сокращение времени производства, обмена представляет собой сердцевину новых организационных форм экономической активности сетевого предприятия. Капитал сжимает время, вбирает его в себя, живет за счет переваривания секунд, годов .

Кастельс отмечает, что ключевым моментом для структуры всей системы сетевого общества является размещение технологических инновационных комплексов, в которых особая роль принадлежит инновационной среде. Эта среда представляет собой фундаментальный источник инноваций и создания добавленной стоимости в процессе промышленного производства в сетевом обществе. Ученый дает следующее определение инновационной среде: «совокупность отношений производства и менеджмента, основанная на социальной организации, которая разделяет в целом культуру труда и инструментальные цели, направленные на генерирование новых знаний, новых процессов и новых продуктов» . Инновационная среда обладает уникальной способностью создавать синергетический эффект, так что добавленная стоимость получается не из кумулятивного эффекта присутствующих в среде элементов, а из их взаимодействия.

Исследование информационального общества Кастельс продолжил в фундаментальном труде «Галактика Интернет: Размышления об

Интернете, бизнесе и обществе». Рассматривая происхождение Всемирной паутины, ученый пишет, что она обязана своим происхождением не миру бизнеса. Это были чересчур дорогостоящий проект и чересчур рискованная инициатива, чтобы ими «могли заинтересоваться структуры, нацеленные на сиюминутное получение прибыли» . Интернет формировался при участии государства, создавался академической наукой, научно-исследователь -скими подразделениями, на профессорских «командных высотах» и в аспирантских «окопах». Так создавались определенные ценности, обычаи и знания, которые и проникали в культуру хакеров. Известно, что коммуникация составляет сущность человеческой деятельности. Поэтому «галактика Интернет» как новая всепроникающая коммуникационная среда преобразовывает все сферы жизни общества. Основополагающая особенность этой «галактики» - ее открытость с точки зрения технической архитектуры, социальной и институциональной организации.

Альфа и омега, жизненный нерв исследования Кастельса - это специфика функционирования субъекта деятельности в информа-циональном обществе. По мнению ученого, в построении Сети главную роль сыграла культура хакеров, эта питательная среда «для выдающихся технических инноваций благодаря ее принципам сотрудничества и свободной коммуникации» . Ведь хакерам присуща страсть к программированию, к полной творческой самореализации, творческое отношение к труду.

Значительное внимание в исследовании уделено электронному бизнесу и новой экономике. Приложение Интернета к сфере бизнеса, возникновение электронного бизнеса способствовало формированию новой, электронной экономики, основанной на знании, информации и нематериальных активах. Решающую роль в этой экономике играют инновации и новаторство, которые обусловлены возможностью генерации знаний на основе свободного доступа к информации. Кастельс подчеркивает, что для электронной экономики нужны работники особого типа, способные совладать с «морем информации, организующих ее,

концентрирующих ее и преобразующих ее в специальные знания в соответствии с целями и задачами рабочего процесса» . Ученый вводит понятие «самопрограммирующаяся рабочая сила»: работники новой экономики должны обладать уникальной способностью перепрограммировать себя в отношении знаний, мышления, мастерства в соответствии с меняющейся деловой средой. Эта высокообразованная самопрограммирующаяся рабочая сила имеет ключевое значение для новой экономики, поскольку она способна использовать новые знания для повышения производительности труда . На современном конкурентном рынке труда спрос на самопрограммирующуюся рабочую силу возрастает. Для создания рабочей силы такого типа требуется специфическое образование, ориентированное на формирование нестандартного мышления, инновационно-внедренческого подхода, способности постоянно расширять и преобразовывать накопленный объем знаний и информации.

Целый девятый раздел исследования Кастельс посвятил проблеме «цифрового разрыва» в глобальной перспективе. Ученый пишет, что на «протяжении 1990-х годов, отмеченных бурной революцией в области информационных технологий, возникновением экономики нового типа и распространением Интернета, мир стал свидетелем значительного углубления имущественного неравенства, поляризации, бедности и социальной сегрегации...» . К этому добавилось новое тяжелейшее социальное противоречие между «Интернет имущими» и «Интернет неимущими». Оно получило наименование «цифрового разрыва», неравенства в доступе к Интернету. Люди, которые не располагают материальными средствами и культурными предпосылками для деятельности в цифровом мире, не имеющие возможности получать новейшие знания, станут маргиналами, находящимися на обочине общества. Они не будут нужны обществу ни как работники, ни как граждане. «Цифровой разрыв» не будет сокращаться, ибо когда массы получат доступ к Интернету, «элиты уже окажутся в более высоких сферах киберпространства» . Кастельс пишет, что для новой модели развития необходимо преодолеть планетарный «цифровой

разрыв» одним прыжком с помощью экономики, способной самообучаться и генерировать знания, основанной на Интернете, который получит поддержку от легитимных и эффективных политических институтов.

Но возможен ли такой один прыжок?

Очень большое значение для концептуального понимания многообразия моделей современного социокультурного развития имеет подготовленный М. Кастельсом совместно с П. Химаненом труд «Информационное общество и государство благосостояния: Финская модель». Почему же небольшая страна привлекла внимание аналитика такого масштаба, как Кастельс? На протяжении большей части своей истории Финляндия была бедным аграрным государством, зависимым от своих лесных ресурсов. И вот, приблизительно за 50 лет был осуществлен беспримерный социально-экономический прорыв: переход к индустриализму, а затем превращение в богатое и справедливое информационное общество - одно из наиболее развитых в технологическом отношении и резко контрастирующее в социальном и институциональном отношениях с моделями Силиконовой долины и Сингапура.

Кастельс и Химанен обстоятельно исследуют факторы, создавшие «финское чудо». В общих чертах итоги этого фундаментального исследования таковы. Сущность финской модели, ее специфика состоит в симбиозе государства благосостояния и информационного общества. Именно этот симбиоз обусловил исключительное динамичное инновационно-технологическое развитие экономики, формирование новой экономики и высокую степень благосостояния граждан. Финское информационное государство благосостояния включает в себя: «бесплатное, высококачественное государственное образование, начиная с детского сада и заканчивая университетским образованием (при одном из самых высоких в мире показателей приема в высшие учебные заведения), всеобщее медицинское страхование (предоставляемое в качестве обусловленного гражданством права) и систему щедрых социальных выплат со всеобщим страхованием по старости и на случай потери работы» . Здравоохранение и образование - вот два

краеугольных камня, которые прочно лежат в основе финской модели.

Авторы дают развернутый ответ на вопрос, откуда государство получает средства на осуществление столь обширной и справедливой социальной программы. Это достигается за счет значительных налоговых поступлений, которые обеспечивает финская новая информационная экономика, ориентированная на производство информационных технологий. Самым динамичным и конкурентоспособным экспортным сектором стал информационно-технологический кластер, достигший огромных успехов в развитии технологий мобильных телекоммуникаций. В книге делается вывод, что финансовой базой финского государства благосостояния является инновационная новая экономика, позитивная трансформация которой продолжалась и в «период рецессии потому, что государство благосостояния сделало этот процесс социально приемлемым» .

Авторы обращают внимание и на такой примечательный факт. Глобальный демонтаж государства благосостояния на Западе обусловливает ликвидацию старого социального контракта между трудом, капиталом и государством и уменьшение коллективной защиты рабочих, а также формирование в обществе представления о несовместимости информационной экономики и профсоюзного движения. Но финская модель не подтверждает глобальный характер этого тренда: коллективная защита труда профсоюзами и эффективная новая экономика совмещаются за счет внедрения гибких схем работы. Именно финское государство, осуществившее «почти полный охват населения социальными благами независимо от ситуации с занятостью, облегчило трудящимся адаптацию к новой гибкости информационной экономики» . Высокообразованные, имеющие хорошее здоровье и получающие достойное социальное обеспечение граждане Финляндии способны эффективно трудиться в сфере глобальной, новой экономики.

В Финляндии создана эффективная модель инновационной системы: государство, корпоративный бизнес, университеты и хакеры. Активная государственная инновационная политика, разрабатываемая правительственным

Советом по научной и технологической политике, направлена на значительные вложения в НИОКР и высококачественное университетское образование, которое составляет интеллектуальную основу финской инновационной системы. Высокое качество университетов сделало возможным расцвет хакерской культуры, ставшей важным источником развития инновационной системы.

Авторы отмечают, что финское государство осуществляет стратегическое планирование как дополнение к рыночным механизмам, а не как замещение их. Сочетание дерегулирования и эффективной роли государства в обеспечении и развитии государственной инфраструктуры (телекоммуникационные сети, сети энергоснабжения транспорта, жилья) не только предотвратило ее ухудшение, но и способствовало ее развитию. Это весьма существенно отличает ситуацию в Финляндии от ситуации в Калифорнии, где поспешно проведенное дерегулирование энергоснабжения вызвало кризис и поставило «под угрозу экономическое процветание региона» . Авторы обращают внимание на тенденцию к формированию сетей из элементов финской инновационной системы, объединяющих все ее компоненты. Это объединение можно оценить как фундаментальный движущий фактор .

Государство в Финляндии, не ставя экономику под бюрократический контроль, раньше чем в большинстве стран Европы провело меры, способствующие дерегулированию и глобализации деятельности телекоммуникационного сектора экономики. Государство выступило и как венчурный капиталист, и как создатель квалифицированной рабочей силы.

Государство в Финляндии создает стабильный процесс формирования новой экономики, обеспечивает человеческую основу производительности труда, поддерживает во время кризисов для граждан базовый уровень жизни . В Финляндии основополагающими компонентами модели информационного общества выступают культурная идентичность и сильные национальные чувства. В стране сформировалось общество граждан-рабочих, испытывающих доверие к правительству и гордость за успех страны как передового информационного

Информационная эпоха и новая экономика в трудах Мануэля Кастельса

общества . Одно из главных наших открытий, пишут авторы, выражается в том, что пример Финляндии показывает: информационное общество не вступает в конфликт с государством благосостояния .

Финское государство благосостояния обеспечивает безопасность граждан в период кризисов, оно не противоположно глобализации, а, наоборот, ее наилучшее дополнение, ибо процесс глобализации без безопасности для страны и ее граждан равносилен развалу экономики и социальной нестабильности . Это новый проект выживания, сохранения финского

народа, а он очень интересуется своим будущим. Исследовательские институты и министерства разрабатывают сценарии будущего. Парламент требует от правительства регулярно -го предоставления докладов о будущем страны. Парламент Финляндии является единственным в мире, где имеется особый Комитет по будущему .

SL КНИЖНАЯ ПОЛКА

тенденции в развитии информационно-аналитического обеспечения и контрольных

процессов в современной

Новые тенденции в развитии информационно-аналитического обеспечения и контрольных процессов в современной экономике: сборник научных статей по результатам Международной конференции «Декабрьские чтения им. С. Б. Барнгольц» / под ред. проф. В. И. Бариленко. Научное электронное издание на диске. - М.: Финансовый университет, 2015. - 267 с

Сборник научных статей представляет собой обобщение результатов научных исследований студентов магистратуры и аспирантов Финуниверсите-та, а также некоторых итогов их работы над диссертациями на соискание степени магистра экономики, ученой степени кандидата экономических наук по образовательным программам направления «Экономика». В статьях сборника рассматриваются дискуссионные подходы к организации информационно-аналитического и контрольного обеспечения устойчивого развития экономических субъектов в условиях вызовов внешней экономической среды. Материалы сборника рассчитаны на практических работников коммерческих и государственных организаций, а также специалистов и студентов, занимающихся вопросами экономического анализа и аудита. Публикуется в авторской редакции.

Литература

1. КастельсМ. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., ГУ ВШЭ, 2000.

2. КастельсМ. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе. Екатеринбург: У - Фактория (при участии изд-ва Гуманитарного ун-та), 2004.

3. Химанен П., КастельсМ. Информационное общество и государство благосостояния: Финская модель. М., 2002.

1. Kastel"s M. Informatsionnaya epokha: ekonomika, obshchestvo i kul"tura. . M., GU VShE, 2000.

2. Kastel"s M. Galaktika Internet: Razmyshleniya ob Internete, biznese i obshchestve. . Ekaterinburg: U - Faktoriya (pri uchastii izd-va Gumanitarnogo un-ta), 2004.

3. Khimanen P., Kastel"s M. Informatsionnoe obshchestvo i gosudarstvo blagosostoyaniya: Finskaya model". . M., 2002.

Мануэль Кастельс

Информационная эпоха: экономика, общество и культура

Мануэль Кастельс -мыслитель и исследователь

Предисловие научного редактора русского издания

Любая незаурядная книга может быть осмыслена в различных контекстах, оценена с различных точек зрения. Для российского читателя, небезразличного к судьбам своей страны, получивший мировое признание трехтомный труд профессора М. Кастельса может послужить путеводной нитью в выборе позиции относительно возможных траекторий развития России в ближайшие десятилетия. Если угодно ~ это и справочник, и учебник, и нравственный ориентир, хотя автор и не стремился выглядеть ни энциклопедистом, ни пророком, ни учителем.

Сам он эпиграфом к "Прологу" (с. 25) так объясняет свой вклад в понимание современного мира:

"- Вы думаете, я ученый, начитанный человек?

Конечно, - ответил Цзи-гонг. - А разве нет?

Совсем нет, - сказал Конфуций. - Я просто ухватил одну нить, которая связывает все остальное" (Выделено мною. - О. Ш.).

Творческая свобода, с которой написана книга, поражает. Именно она - предпосылка серьезного результата, достигнутого Мануэлем Кастельсом.

Узкие специалисты могут написать тома критических комментариев по поводу многих отдельно взятых сюжетов, узлов фактов, интерпретации частностей. На то они и специалисты по этим частностям. Но проблема всегда сводится к тому, как подняться над этими частностями и "ухватить одну нить, которая связывает все остальное". В профессиональной среде такие попытки обычно первоначально встречают скепсис и даже плохо скрываемое раздражение. Однако общественный интерес неизменно направлен на этих -искателей путеводных нитей.

Мануэль Кастельс (Manuel Castells) - один из самых авторитетных социальных мыслителей и исследователей современного мира.

Он родился в 1942 г. в Испании, участвовал в антифранкистском движении. Затем учился в Париже, профессор Ален Турен считает его своим наиболее выдающимся учеником. В течение 12 лет он преподавал социологию города в Париже, в Высшей школе социальных наук (Ecole des Hautes Etudes en Sciences Sociales). С 1979 г. - профессор Калифорнийского университета (Беркли), в этом же университете несколько лет он руководил Институтом исследований стран Западной Европы. В течение нескольких лет по приглашению Правительства Испании он одновременно работал директором Института социологии новых технологий при Автономном университете в Мадриде (1988-1994 гг.). Он читал лекции в качестве приглашенного профессора в университетах Чили, Монреаля, Мехико, Каракаса, Женевы, Висконсин-Мэдисона, Токио, Бостона, Гонконга, Сингапура, Тайваня, Амстердама и др.

С 1984 г. неоднократно бывал в СССР - России. Весной 1992 г. руководил группой экспертов, приглашенных Правительством Российской Федерации. В числе экспертов, в частности, были нынешний президент Бразилии профессор Фернандо Кардозо (написавший ряд работ совместно с Мануэлем Кастельсом) и выдающийся французский социолог Ален Турен. М. Кастельс опубликовал ряд статей в российских газетах по проблемам реформирования страны, издал позднее книгу "Новая русская революция" ("La nueva revolucion rusa". Madrid, 1992) и "Коллапс советского коммунизма: взгляд из информационного общества" ("The Collapse of Soviet Communism: a View from the Information Society". Berkeley, 1995).

Всего им опубликовано 20 монографий, изданных и переизданных во многих странах Европы, Америки И Азии. Первой его книгой, получившей мировое признание, была монография "La question Urbaine" (Paris, 1972) ("The Urban Question". L., 1977). Затем последовала книга "The City and the Grassroots" (L., 1983), получившая премию C.W Mills, следующая этапная монография - "The Informational City" (Oxford, 1989).

И наконец, в 1996-1998 гг. М. Кастельс публикует фундаментальную трехтомную монографию, которая подводит итог его многолетним исследованиям о современном мире:

Information Age: Economy, Society and Culture. Vol. I-III. Oxford: Blackwell Publishers, 1996-1998.

С согласия автора предлагаем русскому читателю перевод первого тома с добавлением главы 1 из тома Ш (в нашем издании это глава 8, посвященная коллапсу СССР и состоянию современной России) и итогового заключения ко всей работе из того же тома III.

Чтобы читателю русского издания был более очевиден весь масштаб авторского замысла, реализованного в трехтомнике, приведу оглавление всей монографии (естественно, без наименований отдельных параграфов и частей параграфов, что обедняет представление о многообразии общественных явлений и связей, раскрываемых М. Кастельсом).

Том I. Подъем сетевого общества.

Пролог: Сеть и "Я".

1. Информационно-технологическая революция.

2. Информациональная экономика и процесс глобализации.

3. Сетевое предприятие: культура, институты и организации информациональной экономики,

4. Трансформация труда и занятости: сетевые работники, безработные и работники с гибким рабочим днем.

5. Культура реальной виртуальности: интеграция электронных средств коммуникации, конец массовой аудитории и возникновение интерактивных сетей.

6. Пространство потоков.

7. Край вечности: вневременное время. Заключение: Сетевое общество. Том П. Власть идентичности.

Введение: наш мир, наши жизни.

1. Общинные небеса: идентичность и смыслы в сетевом обществе.

2. Иное лицо Земли: социальные движения против нового глобального порядка.

3. Зеленеющее "Я": движения в защиту окружающей среды.

4. Конец патриархальности: социальные движения, семья и сексуальность в информационную эпоху.

5. Безвластное государство?

6. Информациональная политика и кризис демократии. Заключение: Социальные изменения в сетевом обществе.

Том Ш. Конец тысячелетия.

Введение: время перемен.

1. Кризис индустриального этатизма и коллапс Советского Союза.

2. Становление четвертого мира: информациональный капитализм, нищета и социальная исключенность.

3. Извращенная связь: глобальная криминальная экономика.

4. Вперед к тихоокеанской эре? Поликультурные основания экономической взаимозависимости.

5. Объединение Европы: глобализация, идентичность и сетевое государство. Заключение: Осмысливая наш мир.

Монография посвящена всестороннему анализу фундаментальных цивилизационных процессов, вызванных к жизни принципиально новой ролью в современном мире информационных технологий. Выводы автора основываются не только на анализе данных национальных и международных статистических учетов, вторичном анализе экономических и социологических исследований других ученых, но и на его собственных крупномасштабных изысканиях. М. Кастельс проводил исследования в США, Японии, Тайване, Южной Корее, Гонконге, Китае, Западной Европе (Англии, Франции), России (особенно в Академгородках Сибири и Подмосковья).

В итоге он сформулировал целостную теорию, которая позволяет оценить фундаментальные последствия воздействия революции в информационных технологиях, охватывающей все области человеческой деятельности, на современный мир.

Кастельсу чужд примитивный технологический детерминизм. Так, он высказывает нетривиальное предположение, что революция в информационной технологии полусознательно распространяла через материальную культуру обществ освободительный дух, который расцвел в движениях 60-х годов.

Автор исследует возникновение новой универсальной социальной структуры, проявляющейся при этом в различных формах в зависимости от разнообразия культур и институтов. Эта новая социальная структура ассоциируется с возникновением нового способа развития - информационализма, в свою очередь, сформировавшегося под воздействием перестройки капиталистического способа производства к концу XX в.

По Кастельсу, общества организованы вокруг человеческих процессов, структурированных и исторически детерминированных в отношениях производства, опыта и власти. При этом им подробно раскрывается эта система понятий и их взаимосвязь, а также взаимодействие с социальными идентичностями.

Социальные структуры взаимодействуют с производственными процессами, определяя правила присвоения, распределения и использования "излишка" (вторая часть продукта производственного процесса используется в форме потребления). Эти правила и составляют способы производства, а сами способы определяют социальные отношения в производстве, детерминируя существование социальных классов. Несложно заметить, что автор здесь обнаруживает близость к своему марксистскому прошлому. Ведь первая, давшая ему имя в науке книга "The Urban Question" не случайно имела подзаголовок "А Marxist Approach".

Кастельс пишет о том, что в XX в. человечество жило в основном при двух господствующих способах производства: капитализме и этатизме. В отличие от большинства авторов на Западе, которые либо вообще предпочитают не использовать понятие "капитализм", либо заявляют, что капитализм способен к улучшению, гуманизации, что в развитых странах сложился уже посткапиталистический строй, Кастельс часто подчеркивает, что капитализм сохраняет свои формообразующие особенности - наемный труд и конкуренцию в накоплении капитала. Да, сложился омоложенный информациональный капитализм, который после ликвидации этатизма как системы менее чем за десятилетие пышно расцвел во всем мире. Это форма капитализма более жесткая в своих целях, но несравненно более гибкая в средствах, чем сформировавшаяся в 1930-1940-е годы под влиянием кейнсианства и идеологии общества всеобщего благосостояния.

Способ производства, как уже сказано, определяет присвоение и использование "-излишка". Но объем такого "излишка" определяется продуктивностью процессов производства. Уровни же продуктивности сами зависят от отношения между трудом и материалом, как функции использования средств производства путем применения энергии и знаний. Этот процесс характеризуется техническими отношениями в производстве, определяющими "способы развития". Это новое понятие, предложенное М. Кастельсом, чрезвычайно важно для понимания всей его книги, ее замысла, ее сути. Он так определяет это вводимое понятие: "Способы развития - это технологические схемы, через которые труд воздействует на материал, чтобы создать продукт, детерминируя, в конечном счете, величину и качество экономического излишка" (с. 39). Далее он называет прежние (аграрный и индустриальный) способы развития, раскрывая их специфические особенности и ключевой элемент, обеспечивающий в каждом из них повышение продуктивности производственного процесса.

"В новом, информациональном способе развития источник производительности заключается в технологии генерирования знаний, обработки информации и символической коммуникации. Разумеется, знания и информация являются критически важными элементами во всех способах развития, так как процесс производства всегда основан на некотором уровне знаний и на обработке информации. Однако специфическим для информационального способа развития является воздействие знания на само знание как главный источник производительности" (с. 39).

Хотелось бы отметить, что концепция способов развития во многом продолжает намеченную в набросках К. Маркса к "Капиталу" идею о производственных системах и производственных революциях. Маркс насчитал три такие системы - кустарную, мануфактурную, машинно-индустриальную (см.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 203-204,229, 503 и др.; систематическое изложение этой теории см.: Biyakhman L., Shkaratan О. Man at Work. M., Progress Publishers, 1977. P. 27-37).

Сложившаяся в последние два десятилетия экономика нового типа именуется автором информациональной и глобальной.

"Итак, информациональная - так как производительность и конкурентоспособность факторов или агентов в этой экономике (будь то фирма, регион или нация) зависят в первую очередь от их способности генерировать, обрабатывать и эффективно использовать информацию, основанную на знаниях. Глобальная - потому что основные виды экономической деятельности, такие, как производство, потребление и циркуляция товаров и услуг, а также их составляющие (капитал, труд, сырье, управление, информация, технология, рынки) организуются в глобальном масштабе, непосредственно либо с использованием разветвленной сети, связывающей экономических агентов. И наконец, информациональная к глобальная - потому что в новых исторических условиях достижение определенного уровня производительности и существование конкуренции возможно лишь внутри глобальной взаимосвязанной сети" (с. 81).

М. Кастельс и концепция информационализма

Исследование Мануэля Кастельса «Информационная эпоха: Экономика, общество и культура» (1996 - 1998 гг., состоит из трех томов «Становление общества сетевых структур», «Могущество идентичности» и «Конец тысячелетия»). Это исследование оказало огромное влияние на современные социальные науки.

В своих работах М. Кастельс не использует понятие «информационное общество», по его мнению, все общества использовали информацию и поэтому были информационными. Термин «Информационная эпоха», по его мнению, имеет большую аналитическую ценность, т.к. позволяет описать некий период перемен, которые постепенно нарастали, начиная с 1970-х годов.

Кастельс вводит новый термин -- «информационализм», который означает «воздействие знания на знание как основной источник производительности». Развитие информационализма, по мнению Кастельса, приводит к появлению сетевого общества и «новой экономики». В первой части своей трилогии Кастельс осуществляет развернутый анализ современных тенденций, приводящих к формированию основ общества, которое он называет «сетевым». Исходя из постулата, что информация по своей природе является таким ресурсом, который легче других проникает через всяческие преграды и границы, он рассматривает информационную эру как эпоху глобализации. При этом сетвые структуры являются одновременно и средством и результатом глобализации общества. «Именно сети, пишет Кастельс, составляют новую социальную морфологию наших обществ, а распространение "сетевой" логики в значительной мере сказывается на ходе и результате процессов, связанных с производством, повседневной жизнью, культурой и властью».

В своем трехтомном труде «Информационная эпоха: Экономика, общество и культура», Кастельс показывает особенности перехода к «информационной эпохе», главной чертой которой становятся сети, связывающие между собой людей, институты и государства. Это вызывает множество последствий, где самое значительное - возможное углубление разрыва между возрастающей глобальной деятельностью и обострившимся социальным разделением.

Кастельс исследует две стороны этого вопроса:

· способы, которыми глобализация усиливает интеграцию людей, экономических и социальных процессов;
· процессы фрагментации и дизинтеграции, которые также связаны с глобализацией.

По Кастельсу начало информационной эпохи восходит к 1970-м годам, к капиталистическому кризису (конец так называемого послевоенного устройства). Кризис ускорил реструктуризацию экономики, и получилось так, что этот процесс совпал с появлением явления, который Кастельс назвал «информационный способ развития».

Кастельс в своей работе дает обзор национальных стратегий и описывает различные страны, как выигравшие, так и проигравшие в глобально интегрированном мире. Новейшее международное разделение труда может быть различным, но общее направление его имеет четыре варианта:

· производители высокой стоимости (основанной на информационном труде);
· производители больших объемов (основанных на невысокой стоимости труда);
· производители сырья (имеющего своей основой природные ресурсы);
· избыточные производители (пользующиеся обесцененным трудом) .

Философия информационной цивилизации Р.Ф. Абдеева

В России одна из теорий возникновения информационного общества была предложена кибернетиком Р.Ф.Абдеевым, представляющим эволюцию информационной структуры человеческой цивилизации в виде сужающейся спирали с переменным шагом, построенной в трехмерном пространстве, в координатах информации и с введением параметров времени и прогресса. Объективными и непосредственными поводами возникновения информационного общества Р.Ф.Абдеев считает быстрое возрастание роли информационных ресурсов и коммуникаций в жизни общества. Это возрастание обусловлено свершившейся революций в сфере информационных технологий, приведшей к разнообразным последствиям: от появления новых профессий и серьезного изменения социальной структуры общества до возникновения новых стилей в городской архитектуре .

Итак, мы рассмотрели некоторые модели информационного общества, предложенные различными исследователями. Как можно заметить, несмотря на то, что с момента их создания уже прошло достаточно лет, ни одно предсказание не сбылось полностью. Скорее всего, и ни одна модель не будет реализована полностью, так сказать, "в чистом виде". Это скорее пути, по которым история могла пойти самостоятельно, без сознательного регулирования извне. Поэтому и воспринимать их надо не как предсказания оракулов, а как некоторые образцы возможного, с которыми можно сравнить нашу современность и сделать определенные выводы.

Одной из написанных сравнительно недавно работ, посвященных рассматриваемой теме, стала книга Мануэля Кастельса (р. 1942) «Информационная эпоха: экономика, общество и культура». В противовес различным формам интеллектуального нигилизма, социального скептицизма и политического цинизма, которые буйно расцвели на исходе прошлого века и нашли свое теоретическое оправдание в опусах постмодернистов, ее автор заявляет о своей вере в «рациональность» и «в возможность осмысленного социального действия». Более того, он надеется, что разработанная им концепция будет способствовать созданию иного, лучшего мира. И это новое общество Кастельс называет «информационным капитализмом», который начал зарождаться, по его мнению, в США уже в 70-е гг. на основе революции в информационных технологиях.

Неслучайно сущность проводимого социологом анализа основывается на том, что он обозначает как парадигму информационной технологии, которая обладает пятью основными свойствами. Во-первых, это - технологии, которые воздействуют на информацию. Во-вторых, ввиду того, что информация выступает составной частью всей человеческой деятельности, данные технологии оказывают повсеместное влияние. В-третьих, все системы, использующие информационные технологии, определяются «сетевой логикой», которая позволяет им воздействовать на множество процессов и организаций. В-четвертых, новые технологии являются чрезвычайно гибкими, что дает им возможность постоянно изменяться и адаптироваться к новым условиям. Наконец, в пятых, отдельные технологии, связанные с информацией, имеют тенденцию соединяться в весьма интегрированную систему.

Под влиянием указанных процессов, считает Кастельс, в 90-е гг. появляется новая глобальная информационная экономика. «Она информационная потому, что производительность и конкурентоспособность ее хозяйственных единиц, или агентов (будь то фирмы, регионы или государства), фундаментальным образом зависят от их способности производить, обрабатывать и эффективно применять основанную на знаниях информацию». Она глобальная потому, что обладает «способностью функционировать как единое целое в реальном времени в масштабах всей планеты ». И это стало возможным благодаря новым информационным и коммуникационным технологиям.

Однако несмотря на то, что новая экономика является глобальной по своему характеру, это не исключает того, что между разными регионами, к каковым автор книги относит Северную Америку, Европейский Союз и Юго-Восточную Азию, существуют определенные различия. Более того, наблюдаются значительные различия также внутри каждого из указанных регионов.

Формированию новой глобальной экономики, по Кастельсу, сопутствует появление новой организационной формы - сетевого предприятия , которое характеризуется гибким, а не массовым производством, специфическими системами управления, основанными скорее на горизонтальной, чем на вертикальной модели и соединении крупных корпораций в стратегические альянсы.

Будучи продуктом материализации культуры глобальной и информационной экономики, сетевое предприятие коренным образом изменяет природу труда. Например, оно требует его индивидуализации посредством введения гибких форм и графиков рабочего времени.

Развитие мультимедийных технологий позволяет людям полностью погрузиться в обстановку виртуальных образов , посредством которых мир не просто возникает на экране, а становится особого рода опытом. И в этом смысле, если в прошлом господствовало «пространство мест», то в настоящее время появляется новая пространственная логика - «пространство потоков». Иначе говоря, в современном информационном обществе в большей мере господствуют процессы, а не физическое местоположение. Существенные изменения происходят и в отношении времени: коль скоро информация становится доступной в любом месте земного шара, то наступает эпоха «безвременного времени».

Однако то, что принципиально новое качество современной эпохи определяется господством сетей, согласно Кастельсу, не означает конца капитализма. Напротив, именно использование сетей позволяет последнему впервые стать действительно глобальным, или точнее, организованным на основе глобальных финансовых потоков.

В то же время социолог не считает, что развитие сетей, мультимедийных технологий и культуры виртуальной реальности в современном информационном обществе происходит без помех. Противодействие наступлению эры информационной цивилизации, по его мнению, оказывают индивиды и коллективные образования, которые не желают расстаться с собственной идентичностью (действительно, досадная помеха!) и, более того, стремятся ее защищать. Наиболее значительными среди них являются движение в защиту окружающей среды, феминистические организации, разного рода неформалы и сексуальные меньшинства.

Что касается государства, то в связи с глобализацией экономики и образованием глобальных рынков капитала его мощь становится все менее значительной. Например, государству все сложнее оказывается выполнять свои социальные программы, поскольку капитал устремляется как раз в те места, где издержки по их реализации являются минимальными. Мощь государства также подрывают глобальные коммуникации, которые беспрепятственно перетекают из страны в страну. Кроме того, государства в современную эпоху ослабляются возникновением меж- или надгосударственных объединений, подобно Европейскому Союзу. Наконец, наблюдается глобализация преступности, в результате чего создаются всеохватывающие криминальные сети, находящиеся вне контроля какого-то отдельного государства.

Согласно Кастельсу, все это говорит о том, что современная информационная цивилизация, несмотря на значительные достижения в некоторых областях, еще далека от совершенства, ибо она не только ограничивает индивидуальное и коллективное творчество, использует информационные потоки и технологии в интересах узкой группы лиц, но и просто направляет энергию людей на самоуничтожение и саморазрушение. Однако по этому поводу ученый не унывает, ибо, по его мнению, «нет ничего, что не могло бы быть изменено сознательным целенаправленным социальным действием». И в этом смысле он строго придерживается оптимистической позиции, которая характерна почти для всех представителей технологического детерминизма и технократизма.

Литература

Баразгова Е. С. Американская социология. Традиции и современность. Екатеринбург-Бишкек, 1997. С. 146-162.

Белл Д. Культурные противоречия капитализма // Этическая мысль 1990. М., 1990. С. 243-257.

Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999.

Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.

Гэлбрейт Дж. К. Новое индустриальное общество. М., 1969.

Гэлбрейт Дж. К. Экономические теории и цели общества. М., 1976.

История социологии / Под общ. ред. А. Н. Елсукова и др. Мн., 1997. C. 254-264.

История теоретической социологии: В 4-х т. / Отв. ред. и сост. Ю. Н. Давыдов. М., 2002. Т. 3. С. 73-102.

Капитонов Э. А. Социология ХХ века. Ростов на Дону, 1996. С.

Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. С. 81-82; 492-511.

Крозье М. Основные тенденции современных сложных обществ // Социология: Хрестоматия / сост. Ю. Г. Волков, И. В. Мостовая. М., 2003. С. 124-130.

Мамфорд Л. Техника и природа // Новая технократическая волна на Западе. М., 1986. С. 226-237.

Мамфорд Л. Миф машины. Техника и развитие человечества. М., 2001.

Новая технократическая волна на Западе / сост. и вступ. ст. П. С. Гуревича. М., 1986.

Ритцер Дж. Современные социологические теории. М. - СПб., 2002. С. 515-520.

Тоффлер О. Прогнозы и предпосылки // Социологические исследования. 1987. № 5. С. 118-131.

Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999.

Тоффлер Э. Шок будущего. М., 2003.

Яковец Ю. В. Формирование постиндустриальной парадигмы // Вопросы философии. 1997. № 1. С. 3-17.

Аннотация научной статьи по экономике и бизнесу, автор научной работы - Скибицкий Марк Михайлович

Похожие темы научных работ по экономике и бизнесу, автор научной работы - Скибицкий Марк Михайлович

THE AGE OF INFORMATION AND THE NEW ECONOMY IN THE WORKS OF MANUEL CASTELLS

Текст научной работы на тему «»

М. Кастельс и концепция информационализма

Философия информационной цивилизации Р.Ф. Абдеева